«Благодаря его работам мы видим, как город становился собой». Томас Меллинс, руководитель выставки фотографий Эжена де Салиньяка в Музее Нью-Йорка.

В 1999 году старший архивариус Нью-Йоркского муниципального архива Майкл Лоренцини нашёл забытую коллекцию из 20 тысяч фотографий. Архивариус сравнил снимки и понял, что их сделал один автор. Фотограф запечатлел появление современной инфраструктуры города — возведение мостов и высотных зданий, строительство дорог.

Снимки Эжена де Салиньяка на сайте Департамента записей Нью-Йорка
nycma.lunaimaging.com

Чтобы узнать имя фотографа, Лоренцини несколько месяцев изучал данные переписей населения начала XX века, записи о днях рождения и найме на работу, заметки в газетах. Автором снимков оказался Эжен де Салиньяк.

New York Rises
amazon.com

Салиньяк, выходец из эмигрировавших в США французских дворян, не обучался фотографии. В 42 года он стал ассистентом фотографа в Департаменте мостов. После смерти начальника Эжен де Салиньяк занял вакантное место. Единственный фотограф департамента с 1906 по 1934 годы, он продолжал ездить по стройкам и взбираться на мосты даже в преклонном возрасте. В 73 года начальство отправило фотографа на пенсию. Салиньяк умер через 10 лет, о снимках надолго забыли.

Монография о работах Эжена де Салиньяка вышла в 2007 году. Автором книги «Нью-Йорк растёт» стал Майкл Лоренцини. На обложку поместили снимок октября 1914 года — Салиньяк сфотографировал маляров на Бруклинском мосту. Позируя, рабочие расположились на тросах, словно ноты на нотном стане.

В 1916 году мексиканский актёр Чарльз Амадор взял псевдоним Чарли Аплин и выпустил два комедийных фильма, где сыграл «маленького бродягу» — узнаваемого героя Чарли Чаплина.

Фотография, которую использовали в качестве доказательства в деле «Чаплин против Амадора». На снимке Чарли Чаплин.

Чаплин подал в суд. Судебная тяжба растянулась почти на десятилетие. «Имитатор надел точно такие же ботинки, брюки, пиджак, шляпу и приклеил такие же усы, — говорил Чаплин судье. — Даже я не сразу могу различить, я это или Амадор».

Чарли Чаплин в суде, рядом с портретом своего противника в образе «Чарли Аплина», 1925 год

Адвокаты мексиканского актёра выстроили линию защиты на том, что образ «маленького бродяги» состоит из деталей, которые театральные актёры использовали задолго до Чаплина, поэтому Амадор имеет такое же право носить на экране тесный пиджак и большие ботинки. Чаплин настаивал, что он первый собрал эти детали в единый образ.

Статья о судебных разбирательствах в газете «Питтсбург Пресс»
news.google.com

В 1925 году Верховный суд США вынес решение в пользу Чарли Чаплина, заявив, что усматривает мошенничество в действиях Амадора. Суд принял во внимание, что Чаплин первым воплотил образ «маленького бродяги» на киноэкране. Амадору запретили использовать образ «Чарли Аплина» в фильмах, а также показывать уже выпущенные картины. Чарли Чаплин получил исключительные права на использование образа «маленького бродяги».

Боб Лэндри

В номере от 11 августа 1941 года редакторы журнала LIFE утверждали, что новая фотосессия с Ритой Хейворт проводилась прямо в её спальне. «Рита, сделай глубокий вдох», — посоветовал во время съёмок корреспондент LIFE Ричард Поллард. Так появилась фотография, на которой грудь актрисы, стоящей на коленях в атласной ночной рубашке, чувственно вздымалась. Слишком сильная вспышка слегка засветила снимок, но это не помешало фотографу Бобу Лэндри назвать его лучшим из серии и отправить в номер.

Редакторы журнала сочли фотографию чересчур откровенной для обложки — туда поместили снимок, на котором Рита Хейворт весело ела бутерброд в конце рабочего дня. Боб Лэндри сфотографировал актрису на лос-анджелесском пляже.

Журнал «Лайф»
от 11 августа 1941
books.google.ru

Фотографию в ночной рубашке поместили на тридцать третью страницу. Застенчивая вне съёмочной площадки, этим портретом Рита Хейворт укрепила статус «Богини Любви», данный ей репортёрами.

«Знал ли кто-то, что этот снимок станет событием? — говорил фоторедактор LIFE Джон Моррис. — Нет, совсем нет».

Во время войны фотография Риты Хейворт разошлась тиражом в пять миллионов экземпляров. Большей популярностью у американских солдат пользовался только один снимок — Бетти Грейбл в купальнике. Историк культуры Смитсоновского института Эми Хендерсон описала разницу между плакатами так: «У Грейбл — самоуверенность девчонки по соседству, тогда как Хейворт более соблазнительна».

В фильме «Побег из Шоушенка» появляется другой плакат из той же фотосессии.

Кадр из фильма

sothebys.com

Ночную рубашку Риты Хейворт в 2002 году продали на аукционе Сотбис почти за 27 тысяч долларов.

В 2008 году на обложке журнала Vanity Fair появился ремейк фотографии с голливудской актрисой Эми Адамс.

Бернхард Ланг

Несколько лет назад немецкий фотограф Бернхард Ланг отдыхал на итальянском морском курорте. Стройность многочисленных рядов пляжных зонтов удивила Ланга. Он решил узнать, как выглядят берега Адриатического моря с высоты. Летом 2014 года фотограф вернулся в Италию и облетел на вертолёте несколько курортов между Равенной и Римини.

В 2015 году яркие узоры итальянского побережья помогли Лангу выиграть в категории «Туристическая фотография» международного фотоконкурса The Sony World Photography Awards.

«Показать влияние человека на окружающую среду — посыл [фотографий] мог бы быть таким, — говорит Бернхард Ланг. — С другой стороны, взгляд с высоты птичьего полёта обнаруживает, что мы всего лишь маленькие создания, не такие важные, как мы думаем».

Арнольд Ньюман

В 1954 году американский фотограф Арнольд Ньюман приехал во французский город Валлорис, чтобы сделать портрет Пабло Пикассо.

«Когда мы с женой постучали в дверь Пикассо, — вспоминал Ньюман, — он высунулся из окна и сказал: «Bonjour» («добрый день» — фр.). Было утро, и он по-прежнему был в нижнем белье. Его сын Поль сказал нам, что у отца назначена встреча на час дня, поэтому мы должны закончить к этому времени. Мы прошли в мастерскую Пикассо и начали снимать. Около часа дня я напомнил Полю о встрече. Он поговорил с Пикассо, затем обернулся ко мне и сказал: «Мой отец говорит перестать разговаривать и продолжать фотографировать».

Арнольд Ньюман всегда экономно расходовал фотоматериалы. Привычка сохранилась с молодости — тогда у него не было денег, чтобы покупать много плёнки. Это дисциплинировало — каждый кадр фотограф продумывал до мелочей. «Но с Пикассо у меня было около 80 листов плёнки форматом 4×5 дюйма, и я всё продолжал снимать», — рассказывал Ньюман.

Главный снимок этой фотосессии был кадрирован. «Я обрезал всё несущественное, что дало изображению больше силы. Но что действительно „делает“ фотографию — это сила изображённого на ней человека», — говорил Арнольд Ньюман.