Американский фотограф Уильям Юджин Смит был тяжело ранен, освещая события Второй мировой войны. «Затем последовали два мучительных, беспомощных года», — вспоминал Смит. Он пережил множество операций и сложный реабилитационный период. Всё это время он не брал в руки камеру, и в какой-то момент стал терять веру в то, что когда-нибудь снова сможет фотографировать. Помимо физической боли, его терзали ужасы войны, его вера в устройство мира пошатнулась. Смит был предан профессии, предъявлял высокие требования к своим работам, и мысль о том, что он больше не сможет сделать по-настоящему хороших снимков, угнетала его.
Уильям Юджин Смит
автопортрет
В один из весенних дней 1946 года Смит наконец решил сделать фото. Он бросил вызов самому себе: первый кадр обязательно должен получиться успешным. Первый снимок после его военных репортажей, ранений, долгого лечения, депрессии должен стать счастливым знаком. «Это был день духовного выбора», — сказал Смит позже.
Он вышел на улицу с двумя младшими детьми — Пэт и Хуанитой. Смит предоставил детям самим выбирать маршрут прогулки, следовал за ними и наблюдал.
«Мы гуляли, мои дети — и я. Мы были в двух разных мирах, дети ликовали, изучая новый мир, а я отчаянно пытался вернуть мои силы из прошлого мира…
Дети не подозревали о моей борьбе за контроль над изматывающим беспокойством ума, о том, как я отталкивал физические и психические расстройства, которые мешали моему фотографическому языку. <…> Внезапно Пэт увидел что-то на поляне, схватил Хуаниту за руку, и они поспешили вперёд. В то время как я шёл за своими детьми, я внезапно понял, что в этот момент, несмотря ни на что, вопреки любой войне, вопреки всем неудачам, сегодня, сейчас я хотел петь сонет жизни и жить дальше.
Из-за моей боли и отчаяния я должен был доказать, даже себе, что мог говорить о вере в будущее. Не путём создания фотографии, искусственно сделанной, приятной и символичной, как неискренняя улыбка, но через понимание и интерпретацию момента, возникающего из честного, радостного восторга жизни, который испытывали дети».
Анализ избранных фотографий
lapinbook.ru
Позднее фотографию стали рассматривать как символ завершения войны: тёмный лес остался позади, дети выходят на освещённую цветущую поляну. Снимок стал известен под названием «Дорога в Райский Сад». Некоторые исследователи, тем не менее, заключили, что композиция кадра допускает более глубокое толкование. Так, Александр Лапин писал: «Дети действительно идут к освещенным деревьям вдали, черные массы сверху и снизу — это передний план. Но одновременно белая контрформа становится передним планом, а черные массы — это опять Тьма, которая ждет бедных детей впереди <…> Находясь в Аду, мы мечтаем о Рае, но оказавшись в нем, вновь двигаемся в темноту Ада. И так без конца. Это как бы квинтэссенция человеческой истории».
